Сегодня наш гость Заслуженный врач РФ, действительный член Европейской академии естественных наук, доктор медицинских наук, профессор кафедры семейной медицины Первого ММУ им. И.М.Сеченова, автор более 15 монографий и учебных пособий, 200 научных статей, инициатор Российской программы СТОП-ИНСУЛЬТ, бессменный участник Российского Антитромботического Форума, уникальный специалист ангионевролог Евгений Алексеевич Широков

НВЛ: Дорогой Евгений Алексеевич, благодарю Вас за готовность дать интервью. Могли бы Вы рассказать о том, как Вы пришли в медицину? Почему мальчик из Сибирской глубинки решил стать врачом?

Профессор Широков Е.А.: Можно было бы сказать, что я всегда мечтал о медицине, но это не так. Я не из врачебной династии. Кроме того, я не верю, что молодые люди, поступающие в медицинский институт, действительно знают, на что они идут. Мною двигало восхищение перед совершенством человеческого организма и интерес к его изучению. И полная неспособность к математике. Сибирская глубинка – это что-то близкое, а Туруханск – настоящая глубина. Поступал в институт с трудом. По краешку прошел. И только к 3 курсу разобрался, где я и зачем.

НВЛ: У Вас непростая судьба. Вы работали в самых дальних уголках России, достигли звания полковника и должности главного медицинского специалиста Центрального военного клинического госпиталя. Где было сложнее? Кто были Ваши учителя? Что они значили для Вас, могли бы Вы поделиться впечатлениями?

Профессор Широков Е.А.: После 4 курса Красноярского медицинского института я уехал в Томск, на военно-медицинский факультет. А службу в качестве врача начал в медицинском пункте войсковой части в жарком Туркестане. Август,+46 в тени и представление командиру полка по форме — в кителе и галстуке. А потом повседневная работа: травмы, дизентерия, гнойная хирургия, пневмония и т.д. Интерес к неврологии у меня появился еще в студенческие годы, во время работы в неврологическом отделении краевой больницы в Красноярске медбратом. Мне казалась потрясающей неврологическая диагностика с этими романтичными синдромами типа Клода-Бернара или Шарко-Мари, загадочными рефлексами и сложными умозаключениями. И вот в армии я обнаружил признаки рассеянного склероза у солдата, которого все считали симулянтом. После разбора полетов начальственный вердикт был таков: солдата на лечение, доктора на специализацию по неврологии. Но с началом афганских событий работать пришлось в приграничном госпитале («меньше взвода не дадут, дальше Кушки не пошлют»). Раненые, больные инфекционным гепатитом, брюшным тифом, травмы мозга, тяжелые неврозы. Практика стала моим первым учителем. Ведь в военной медицине надо уметь всё: сегодня ты невролог, а завтра хирург. Потом факультет руководящего состава медицинской службы в Военно-медицинской академии по специальности неврология. После Кушки Ленинград! Да еще старейшая кафедра неврологии, с традициями, духом Бехтерева и Аствацатурова! Работа на кафедре под руководством Геннадия Александровича Акимова и Бориса Александровича Осетрова открыла для меня науку. Учителем и другом был для меня выдающийся ленинградский невролог профессор Борис Сергеевич Виленский. Писательством я заразился от него.

НВЛ: Вы – автор множества научных публикаций. Что значит для Вас научная работа?

Профессор Широков Е.А.: Я убеждён, что врач – это всегда исследователь. Анализ результатов своей работы, анализ научной информации по специальности, обобщение данных и выводы – это и есть научный подход в медицине. Не обязательно ставить эксперименты и защищать диссертации. Это не всем дано. Но принципы научного анализа в работе необходимы. Без этого врач становится не ваятелем, создающим скульптуры, а ремесленником делающим горшки. Даже если специалист знает все стандарты и рекомендации, без научной работы он подобен домохозяйке, которая списывает чужие кулинарные рецепты.

НВЛ: Как Вы думаете, каково важнейшее достижение в Вашей профессиональной деятельности?

Профессор Широков Е.А.: На мой взгляд, самая острая проблема неврологии – это инсульт. Лечить инсульт мы не умеем. Только эффективная профилактика может решить эту проблему. Для меня всегда было очевидно, что ишемическая болезнь сердца и мозга – это одна болезнь, а не две. Решение проблемы инсульта лежит в кардиологии. Именно поэтому основным интересом моих научных интересов стала кардионеврология, где виден этот перекресток. Кардионеврология – это не специальность, а сфера совместной научной и практической деятельности кардиолога и невролога. Вместе с изумительно проницательным кардиологом Владимиром Борисовичем Симоненко мы последовательно копали пласты проблем, которые лежат на этом пути. Наша книга «Основы кардионеврологии» стала первым результатом этой работы. Своим главным научным достижением я считаю теорию обострения болезней сердечно-сосудистой системы и концепцию гемодинамических кризов. Программа СТОП-ИНСУЛЬТ, как практическое приложение этой теории, на мой взгляд, не самое главное.

НВЛ: Случалось ли Вам думать о другой карьере, или же медицина затмила все остальное?

Профессор Широков Е.А.: Даже для А.Чехова медицина не была страстью. Она слишком серьезна, чтобы быть страстью. Человек достигает успехов вместе с познанием глубинных секретов своей работы, а не в затмении. И это мало зависит от сферы деятельности. Карьера могла получиться и в другом направлении.

НВЛ: Могли бы Вы дать добрый совет молодым врачам и ученым, находящимся в начале пути?

Профессор Широков Е.А.: Советы давать легко. И поэтому лучше этого не делать. Но один совет дать могу. Больным нужно верить. Доверяйте их ощущениям и переживаниям. Они всегда лучше врача знают свою болезнь.